Освобождение деревень Марьинского сельского совета
(ныне МО СП «Деревня Рыляки)
Юхновского района от немецко-фашистских оккупантов
5 октября, 1941 года воздушная разведка обнаружила большие колонны противника на шоссе «Рославль-Юхнов». Противник, овладев г. Юхновом, по Варшавскому шоссе подошел к р. Угре и стремился овладеть мостом. По приказу капитана И.Г. Старчака была предпринята попытка взрыва моста, в результате которой тот был поврежден. Смелые и решительные действия десантников помешали врагу форсировать р. Угру.
Немцы пришли на территорию Марьинского сельского совета (ныне сельское поселение д. Рыляки) в 1942 году.
Освобождала поселение 42 стрелковая дивизия. В начале марта 1942 года дивизия по железной дороге была передислоцирована в район г. Тулы, где вошла в состав 11 Резервной Армии Западного Фронта.
В последних числах марта дивизия была передана в состав 49 Армии, совершив марш из под Тулы в район г. Юхнова и 5 апреля заняла оборону по реке Ресса на фронте Рыляки-Вышнее, на левом фланге Армии.
С апреля 1942 года дивизия занимала оборону в указанном районе, ведя на своем участке фронта отвлекающие бои, сковывая фашистские войска группы армии «Центр».
В июле 1942 года дивизия провела частную операцию по захвату господствующей высоты в районе деревень Вышнее-Сицкое, прорвав сильно укрепленную полосу обороны противника, нанесла фашистам значительные потери в живой силе и технике, вынудив противника перебросить свои резервы с других участков фронта.
Не имея, однако, достаточных сил и средств усиления дивизия вынуждена была отойти на исходные позиции.
15 июля 1942 года командиром дивизии был назначен генерал-майор Мультан Николай Николаевич.
Целый год дивизия держала оборону в районе деревень Касимовка, Мочалово, Лабеки, Рыляки , Можино.
Своими воспоминаниями поделилась участница Великой Отечественной войны, командир 1-го отделения 1-ой роты 262 саперного батальона 42-ой стрелковой дивизии Клавдия Ивановна Калибернова: «С апреля 1942 года по март 1943 года 42-я стрелковая дивизия (командир Мультан Николай Николаевич) находилась в обороне в 8-ми километрах западнее г. Юхнова, в районе д. Рыляки-Вышнее. Её позиции немцы постоянно обстреливали. Их минометы и артиллерия били иногда целые сутки, они снарядов не жалели.
В 42-ой стрелковой дивизии я была назначена командиром отделения саперной разведки, после окончания курсов младших командиров. Наша разведка работала превосходно, потому что в нее были отобраны самые смелые и боевые ребята из числа коммунистов и комсомольцев.
С наступлением сумерек мы выходили на задания, целью которых было установлено расположение фашистских батарей, их количество. Состояние охраны, расположение минных полей, заграждений и т.д.
Хочу поделиться воспоминаниями об одной удачной, но в тоже время и рядовой вылазке нашей группы. Задание мы получили такое: вывести из строя вражеские пушки и минометы, разведать боем силы противника в районе Можино-Лазино-Сицкое-Рыляки и доставить «языка». Готовил операцию старший лейтенант Пронин Петр из деревни Лосино Юхновского района, а с отрядом поручено было идти мне.
Отряд разбился на 2 группы. Одна группа пошла прямиком через лес на д. Можино, с целью переправиться через реку Ресса и залечь на противоположном берегу. Вторая группа разведчиков должна была двигаться скрытно по большому оврагу к д. Лазино, чтобы подойти к окопавшимся гитлеровцам с правого фланга. При выходе за реку Ресса из второй группы выделилась специальная команда, которой вменялась в обязанность проникнуть на огневые позиции вражеских батарей, без шума снять часовых, вынуть из орудий замки и сбить прицелы у миномётов. В случае необходимости разрешалось забросать вражеские батареи противотанковыми гранатами. По условному сигналу первая группа подняла шум, а остальная часть отряда напала на блиндаж гитлеровцев для захвата «языка». Я шла со второй группой. Вслед за нами шел взвод пулеметчиков. Мы шли «цепочкой». Когда подошли к Рессе, увидели двух человек. Это были разведчики из армейской разведки. Одного я знала — Николай Кузьминов, мой земляк. Закончив свои дела, они ждали нас. Переправились через Рессу, благополучно миновали проволочные заграждения.
Незадолго до этого связной из 1-ой группы сообщил, что им удалось «убрать» охрану и теперь они полные хозяева на немецких позициях. Разведчики сняли замки у артиллерийских орудий, поломали прицелы у миномётов и сообщили, что по пути к нам они обнаружили два телефонных провода, которые тянутся от окруженных ими блиндажей, вглубь леса. Связному я дала задание — оборвать эти провода и возвратиться к первой группе, которая, выполнив задание, возвращалась самостоятельно. Во время продвижения к позициям, я потеряла из вида храброго и отчаянного разведчика Попова. Но потом он неожиданно появился и предложил «прогуляться» к центральному блиндажу, где расположились немецкие офицеры. К блиндажу мы поползли вчетвером. Вход в него представлял собой большую зигзагообразную траншею, ничем не покрытую сверху. У блиндажа были сложены ящики с боеприпасами, валялись несколько велосипедов и мотоциклов. Приготовив противотанковую гранату, Попов уверенно, будто в гости к знакомым, направился к дверям блиндажа. За ним, вскинув автоматы, шли Бесралов П., Трофимов. Я шла сзади, тоже держа наготове свой «ППШ». Попов рванул дверь, шагнул к столу, взметнул гранату и закричал: «Встать сволочи! Руки вверх!». Трое фашистов словно пристыли к скамье, но один из них схватил пистолет, но автоматная очередь разведчика сразила его.
«Язык» был взят. Попов Саша бросил гранату и закрыл за собой дверь. Раздался взрыв, и нас придавило к траншее. Отстреливаясь и пуская в ход последние гранаты, мы переправились через Рессу и отошли на свои позиции. На командном пункте в д. Малое Среднее я доложила, что боевая задача отрядом выполнена: уничтожены артиллерийские и минометные батареи у д. Можино и Лазино, разгромлено 8 блиндажей, захвачен «язык». В бою отряд потерял 6 убитыми и имеется 8 раненых. Дивизия готовилась к наступлению.
На фото Калибернова Клавдия Ивановна (в центре)
Уроженец поселения и его освобождал Самодерженков Павел Ефимович.
Из деревни Вышнее враг всё время держал под обстрелом нашу оборону. Дивизия пыталась захватить эту деревню, но безуспешно. Тогда старшина сапёрного взвода П.Е. Самодерженков (по профессии дорожный мастер) предложил сделать подкоп под деревню Вышнее. Его предложение было одобрено. Работа проводилась только ночью. Вынутую землю солдаты относили в мешках по лабиринту окопов почти за три километра и тщательно её маскировали. Крепления готовились далеко в тылу и привозились по ночам в разобранном виде. Наконец, 90-метровый тоннель был прорыт. Под огневые точки противника был подложен заряд большой разрушительной силы. В одну из ночей в начале марта 1943 года все советские подразделения отошли в тыл. Раздался оглушительный взрыв… Вскоре наши подразделения перешли в наступление и прорвали оборону гитлеровцев».
Воспоминания очевидцев, которые видели войну своими глазами, глазами детей,
это бывшие несовершеннолетние узники
Муж и жена Агеевы Алексей Павловича (умер) и Раиса Михайловна (жива)
Марьинского с/совета (ныне МО СП «Деревня Рыляки») Юхновского района
Родилась Раиса Михайловна в 1936 году в д. Устиновка (тогда Слободского с/с) Юхновского района, а её брат Михаил в 1941 г. Война. Осень 1941год. Обстрелы, бомбёжки. Все жители прятались по погребам.
Однажды во время одной из таких бомбёжек была ранена её мама Анна Андреевна. А у неё на руках был грудной сын, она попросилась, чтобы её отправили в деревню Можино, где жили её родители. Там же находился немецкий штаб. Маму Раисы Михайловны вылечил немецкий врач. Кое-как перезимовали. А весной 1942 года началась эвакуация.
«Всех жителей собрали, посадили в машины и везли до города Рославля. В Рославле люди находились в церкви. Народу было много. Холод, голод. Люди почти раздетые и разутые.
Через некоторое время (две недели, месяц) опять отправили до Бобруйска. Уже в Бобруйске немцы распределили кого куда. Нашу семью поселили в г. Речица Бобруйская область. Бабушка работала на разных работах. Еды не хватало. Чтобы прокормиться, мама заставляла побираться у местных жителей. Сколько всего пришлось пережить! Я сама ёще маленькая, приходилось маме помогать и присматривать за младшим братом. Оккупация продолжалась с 1942 по 1946 гг. Из оккупации мы вернулись на родину, в д. Устиновка, а затем дядя Шамаров Андрей Андреевич забрал нас к себе в д. Можино. Моя мама осталась вдовой. Отец Роднов Михаил Лаврентьевич не вернулся с войны, без вести пропал.
После войны мама во время работы на поле подорвалась на мине, но осталась жива и умерла в 1985году».
Раиса Михайловна окончила среднюю школу и работала в совхозе. Из этой же деревни вышла замуж в д. Марьино.
«Я, Агеев Алексей Павлович и родная моя семья, в которой находилось шестеро детей, родились в д. Марьино Марьинскго с/совета. Проживали до начала войны. Когда пришёл немец, нас согнал всех в погреба. Начал хозяйничать, резать скот, убивать птицу всё, что ему нужно. Людей погнал на д. Крутое, Лозы, Дюкино, Спорное, Красное и Барсуки. Машины были уже наготове. Посадили нас в машины и повезли до г. Рославля, затем в г. Бобруйск. С Бобруйска посадили в вагоны и повезли до Кричева, а потом до Киева. С Киева повезли в г. Васильков, где находился лагерь беженцев. Огородили колючей проволокой и поставили часовых. Кормили через день баландой. Когда началась война, отец и старший брат ушли на фронт. Из Василькова немец отбирал молодёжь и угонял в Германию. В том числе и попала моя старшая сестра, а за ней угнали помоложе сестру, которой удалось бежать три раза с вагонов босиком, не доезжая Польши.
Из нас у матери остались самые младшие. Как то надо было прокормиться, не боясь часовых, я лазал под проволоку, чтобы прокормить семью. Домой мы вернулись в 1946 году. Начали потихоньку обживаться. Отец с войны не вернулся на родину. Похоронен в Гребенках».