Между яркими огнями сцены и непроглядной тьмой подмостков существует загадочный образ Пьеро, вечного помощника, верного спутника, искреннего друга для каждой утончённой души. Он объединяет в себе грань реальности и взгляд на мир, который не всегда так прост, как может показаться на первый взгляд, ищет истину, хочет проникнуть в самую суть человеческой души. В нем таится нескончаемая жажда любви и признания. Но часто он остаётся непонятным, невидимым. Из-под маски просвечиваются грусть и одиночество. Он способен по-настоящему выразить свои чувства, свои эмоции. За этой выразительной внешностью спрятан неугасающий огонь, готовый загореться и сплотить всех вокруг себя. В его тайне есть мудрость дарить любовь и улыбку, несмотря на свои собственные терзания и преграды. Но кто на самом деле скрывается под этой грустной и загадочной маской?…
Родившись в конце XIX столетия, Михаи́л Миха́йлович Зо́щенко многое пережил и многое испытал. Он всегда считал себя здоровым и полным сил, но болезнь прицепилась к нему во время Первой мировой.
Прапорщик Михаил Зощенко добровольцем ушел на фронт в 1914 году, окончив ускоренный курс Павловского военного училища. Трусом он никогда не был. Зощенко был награжден пятью орденами, несколько раз был ранен, дослужился до штабс-капитана. В июле 1916 года Михаил во время газовой атаки немцев, отдавая приказ: «Газы! Всем надеть маски!», сам натянул противогаз последним и надышался отравой. После лечения он был признан больным первой категории, но отказался от службы в запасном полку и вернулся на фронт в свой полк. Демобилизовался Зощенко только тогда, когда с ним случился первый серьезный сердечный приступ.
Его эффектная внешность, военная выправка и карие глаза приводили к тому, что практически каждая дама провожала его заинтересованным взглядом. Вот восторженные воспоминания одной из знаменитых его поклонниц — Носкович-Лекаренко, молодой художницы: «Красивое смуглое лицо, темные глаза с поволокой… Невысокий и очень изящный человек. Все в нем вызывало во мне чувство уважения и восхищения. Он был всегда хорошо одет. В его одежде не было вызывающего щегольства, ничего не выглядело с иголочки, даже галстук, но все было очень хорошо сшито и прекрасно смотрелось…»
Судьба писателя была нелёгкой. После невероятной популярности в 1920-е — 1930-е годы, его ожидало публичное унижение, нищета и предательство.
Близко познакомившийся с Зощенко в эти годы Николай Чуковский дал ему такой портрет: «Маленький, оливково-смуглый, с офицерской выправкой, с высоко поднятой головой, с удивительно изящными маленькими руками и ногами».
В произведениях 1920-х годов (преимущественно в форме рассказа) Михаил Зощенко создал комический образ героя-обывателя с убогой моралью и примитивным взглядом на окружающее. В 1930-е годы он больше работал в крупной форме: «Возвращённая молодость», «Голубая книга» и другие произведения. Начинает работу над повестью «Перед восходом солнца». Его повесть «История одной перековки» вошла в книгу «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» (1934). В 1940 году была написана книга для детей «Рассказы о Ленине».
Сразу после начала Великой Отечественной войны Зощенко подал в военкомат заявление с просьбой отправить его на фронт, как имеющего боевой опыт. Получил отказ: «К военной службе не годен», поступил в группу противопожарной обороны (основная цель — борьба с зажигательными бомбами) и со своим сыном дежурил на крыше дома во время бомбёжек.
В сентябре 1941 года Зощенко в приказном порядке был эвакуирован сначала в Москву, а затем — в Алма-Ату, где работал в сценарном отделе «Мосфильма». К этому времени написана серия военных рассказов, несколько антифашистских фельетонов, а также сценарии к фильмам «Солдатское счастье» и «Опавшие листья».
В апреле 1946 года Зощенко в числе других писателей был награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
14 августа 1946 года вышло Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград», в котором за «предоставление литературной трибуны писателю Зощенко» подверглись жесточайшей разгромной критике редакции обоих журналов — журнал «Ленинград» вообще был закрыт навсегда. Вслед за постановлением на Зощенко и Ахматову обрушился секретарь ЦК ВКП(б) А. Жданов. Его доклад изобиловал оскорблениями: «окопавшийся в тылу Зощенко» (об эвакуации во время войны), «Зощенко выворачивает наизнанку свою подлую и низкую душонку» (о повести «Перед восходом солнца») и так далее. После постановления и доклада Жданова Зощенко был исключён из Союза писателей, лишён средств к существованию. Писателя не только перестали печатать — Зощенко был полностью вычеркнут из литературной жизни страны: его имя не упоминалось в прессе, даже издатели переведённых им произведений не указывали имя переводчика. Почти все из знакомых литераторов прекратили с ним отношения. Друзья отвернулись, некоторые даже писали ему «Миша, верни мне мою фотографию», остались самые верные — Каверины и Слонимские. Через жену они передавали деньги. Самому Зощенко опасались предлагать помощь: из гордости он не взял бы. Он говорил: «Я русский офицер, а не подонок. Подачек не беру».
В 1946—1953 годах Зощенко вынужден был заниматься переводческой работой (нашедшейся благодаря поддержке сотрудников Госиздата Карело-Финской ССР) и подрабатывать освоенным в молодости сапожным ремеслом. В его переводе вышли книги Антти Тимонена «От Карелии до Карпат», М. Цагараева «Повесть о колхозном плотнике Саго» и две виртуозно переведённые повести финского писателя Майю Лассилы — «За спичками» и «Воскресший из мёртвых».
1954 год — начало последнего периода в жизни сатирика. На собрании, куда специально прибыло московское литературное начальство, через месяц после встречи с англичанами, Зощенко обвинили в том, что он осмелился публично заявлять о несогласии с постановлением ЦК ВКП(б).
Стенограмма речи Зощенко на этом собрании: «Я могу сказать — моя литературная жизнь и судьба при такой ситуации закончены. У меня нет выхода. Сатирик должен быть морально чистым человеком, а я унижен, как последний сукин сын… У меня нет ничего в дальнейшем. Ничего. Я не собираюсь ничего просить. Не надо мне вашего снисхождения — ни вашего Друзина, ни вашей брани и криков. Я больше чем устал. Я приму любую иную судьбу, чем ту, которую имею».
По достижении пенсионного возраста в середине августа 1955 года (официальным годом рождения Зощенко в то время считался 1895 год) писатель подаёт в Ленинградское отделение СП заявление о предоставлении пенсии. Тем не менее, лишь в июле 1958 года, незадолго до смерти, после долгих хлопот Зощенко получает извещение о назначении персональной пенсии республиканского значения (в размере 1 200 руб. ежемесячно). Последние годы жизни писатель провёл на даче в Сестрорецке.
Предлагаемая вашему вниманию виртуальная прогулка познакомит Вас как с мыслями самого Михаила Михайловича, так и с оценкой его творчества и жизненного пути.
Сергей Горбачёв, библиотекарь.
