Белова Татьяна Сергеевна:
«Когда немцы вошли в село, мне было 11 лет. Немцы въехали в село на мотоциклах и, не раздумывая, ринулись по дворам: резали коров, свиней. В поисках продуктов они перерывали не только кладовые, но и постели. Мать успела спрятать топленое масло в валенки. В доме еды осталось мало, но хватило, чтобы не умереть от голоду. Однажды фашисты увидели в небе свой самолет. Положили на землю свой флаг, но с воздуха неожиданно посыпались пули. Немцы закричали: «Рус солдат на нашем самолете».
Комина Лидия Александровна:
«Когда началась война мне было 15 лет. Вспоминаю зиму: стояли крещенские морозы. Утром немцы погнали всех в сторону Юхнова. Мы оглянулись и увидели, как горят наши дома. Дошли до Плоского, а там наши солдаты, пленные стали разбегаться. Многим удалось спастись, они прятались по обочинам дороги. Остальных погнали в сторону Юхнова.
Потом увидели отряд наших, немцы стали отступать, а нас согнали в один дом и хотели сжечь. Но наши солдаты нас спасли. Через два дня возвратились домой в Щелканово. Много домов было разрушено. После этого жили очень плохо. Еды никакой не было. Тем, кто работал, давали дополнительно хлеб. Я пошла работать в МТС прицепщиком на трактор. Приходилось и работать на тракторе, и ремонтировать его. Сначала ничего не получалось, а потом всему научилась».
Шапошников Анатолий Алексеевич:
«Когда пришли немцы, нас погнали в Юхнов, в лагерь для военнопленных. Дедушке и бабушке было тогда лет по 70, а младшему брату год. Детей и стариков повезли на лошадях. По дороге на Юхнов есть деревушка Обидино. Согнали нас там в две хаты. Дети около стенок прижались, а взрослые стояли. Потом мы начали стекла бить, а немцы подожгли несколько изб. До утра мы пробыли в этой деревне, а потом немцы погнали нас на Юхнов, но уже пешком.
В лагере нас кормили плохо: варили, как свиньям, в большом чане. Несколько зеленых картофелин, водичка и лошадиное мясо. В марте моя тетя нашла отверстие в заборе и мы, можно сказать, убежали. А 5 марта наши отогнали немцев. Немецкий постовой останавливает, а в болоте там за рекой, видимо, наш снайпер был, стреляет – и сразу немец отошел. Ну и этим путем на Обидино, а там у моей мамы была тетя, переночевали у них. Потом дед поймал лошадь и вернулись в свою деревню.
У дедушки не сгорел амбар, был кирпичный. Дедушка там помаленьку печку сделал, прожили мы там, наверное, с год, потом поехали в Сосновку, где и родились. Шесть семей в этом амбаре жили. Побыли там, а потом опять к дедушке вернулись. В амбаре жили до 1947 г. В школу пошел только в 10 лет».
Пацаева Фаина Михайловна:
«Училась я в Щелкановской школе, школа хорошая была. Училось 900 человек. Закончила школу в 1941 г. Немцы пришли к нам 7 октября в 1941 г. Начался в Щелканове бой, наших 8 домов сгорело, немцы танками давили русских. Мне пришлось брать корову.
Я жила в деревне Деревягино. Немцы придут, выгонят народ, требуют еду, а иногда и валенки снимали. Угрожали, что убьют. Конечно, мы боялись, все же немцы враги наши. Потом мы приехали в эту школу. Они тут безобразничали. Ну мы пришли к одной старушке, а у этой старушки четверо детей. Вот сидим: они четверо, еще слепая одна была – семь человек. Немцы стали нас поджигать. Старуха выскочила с ребенком, ребенку два месяца было. Вытащили всех коров, вытащили лошадь, поставили на дороге.
Горело Щелканово, горел Сухолом, все горело, коровы, которые оставались мычали. И вот на этой улице, где сейчас детсад и столовая, там стояли на улице. Мороз под 43 градуса. 19 числа немец поджег Щелканово в 6 часов вечера. Он угнал всех лошадей. Наши пришли в 2 часа ночи. Мы стояли на улице и ждали. Что сейчас нас расстреляют. Сначала не поверили, что это наши, просим: «Скажите по-русски». Когда убедились, что наши, сказали: «Пойдемте в школу». Она у нас деревянная была. Нельзя, говорят, там мины, она сейчас взорвется».
Петраков Николай Михайлович:
Сам Николай Михайлович военных событий не помнит, т. к. родился 19 декабря 1941 г. Но вспоминает, как рассказывала о том тяжелом времени его сестра Лида, которой было 11 лет, когда немцы погнали их в сторону Плоского: «Выбиваясь из сил, мать хотела оставить малыша на снегу, но Лида и пятилетний брат Женя заплакали, умоляя: «Мама, не бросай Колю!».
После освобождения семья Петраковых вернулась на родное пепелище. 12 человек – дети, бабы и 60 летний старик поселились в уцелевшем сарае. А еще он помнит свою первую игрушку свистульку, сделанную еще до войны его отцом-гончаром. В 1947 г. вернулся с войны отец, а в 1955 году отец купил ему велосипед.
Герои Щелкановской земли
